АННА ФРАНЦ, КУРАТОР ПРОЕКТА
«»ДРУГОЙ ДОМ»… рядом с другим домом и с другим домом как в старом английском стишке поворачиваются вместе с Землёй, которая крутится вокруг солнца, которое в свою очередь заставляет людей ложиться спать, потому что темно, и подниматься, когда рассветёт, которые начинают играть на музыкальных инструментах, подметать, чистить зубы или просто лежать и думать о жизни.
Как приятно бывает подумать о жизни! Лежать и думать, как частички хаоса складываются в гармонию. Сами, без посторонней помощи, и их бесконечное количество. А что если навести на них увеличительное стекло и поднести к глазам? Что мы там увидим? Другой дом, и ещё другой дом и ещё… в Москве, Токио, Санкт-Петербурге, Берлине, Нью Йорке…
Один мой приятель рассказывал, что в детстве просил разбудить его на час раньше чтобы поваляться в кровати и подумать. Как куратору мне бы хотелось чтобы время, проведённое на Киберфесте вне зависимости от географического расположения и стало вот этим часом, когда окунаешься подобно описанию Флуксуса его основателем Георгом Мачуносом в «смесь водевиля, вранья, детских игр и Дюшана” и одновременно чувствуешь, как Земля медленно поворачивается вокруг своей оси, подставляя бок солнечным лучам…»
МАРИНА КОЛДОБСКАЯ, КУРАТОР ПРОЕКТА
«»Милый дом»… родной очаг, родительский кров, моя крепость и стены, которые помогают.
Современный человек меняет за жизнь 5-10 жилищ, пользуется обычно несколькими сразу, часто в разных странах и климатических поясах.
Бесконечное число ремонтов напрочь стирают следы истории, далекой и недавней, своей и чужой.
Жилище – зеркало души хозяина, но успешные люди, чтобы обставить интерьер, зовут архитектора-дизайнера-декоратора. В моде может быть экзотика или хай-тек, историзм или винтаж – все это изготавливается на заказ или покупается в специальных местах.
Родной очаг – это куча приборов, которые шинкуют-взбивают-жарят-парят-нагревают-охлаждают. Они спроектированы в Европе, изготовлены в Азии, с их помощью мы готовим привычную с детства еду. Но также экзотику, фьюжен или блюда молекулярной кухни.
Спальня все еще неприкосновенна. Считается, что человек любит, зачинает, рожает и умирает в своей постели. Это литературный штамп. Любят и зачинают где придется – в лучшем случае в романтическом путешествии, купленном в турагентстве. Рожают в больнице. Умирают… ну не будем об этом.
Стены на крепость похожи все меньше. Они похожи на экран. Чтобы они помогали, рекомендуется переключить программу. Но это, как правило, не помогает.
Успешный человек живет в координатах: такси-аэропорт-отель. Они все разные, и все чужие. Самое завидное «свое» – это яхта или собственный самолет. Похоже, земля больше не держит.
Очень успешный человек может купить замок в Европе. Или остров в Тихом океане. Историю или ее отсутствие.
Между этих полюсов успеха – десятки тысяч квадратных километров спальных кварталов.»