Художники: Марина Алексеева, Людмила Белова, Петр Белый, Катя Бочавар, Иван Говорков и Елена Губанова, Алексей Грачев, Александр Дашевский, Александра Дементьева, Лета и Владислав Добровольские, Анна Франц, Сергей Комаров, Марина Колдобская, Владимир Козин, Виталий Пушницкий, Петр Швецов, Александр Шишкин-Хокусай, Александр Теребенин
Марина Алексеева, «Жизнь и приключения белого и черного. Эпизод 3»
Видеоинсталляция, 2014
В процессе борьбы черных с белыми и белых с черными одежда становится определяющим фактором, т.к. каждый персонаж в любой момент имеет возможность поменять костюм целиком или его часть – повязать себе повязку, и т.д… Поскольку тела и головы у персонажей отсутствуют, то главным фактором в войне становится Костюм.
Людмила Белова, «Архив»
Инсталляция, 2002—2014
Людмила Белова, «Скоро будет»
Инсталляция, 2003
Выведенные пером на потрескавшейся глазури каллиграфически-изящные надписи — «скоро лето», «скоро весна», «скоро на дачу», «скоро обед» — отражают постоянство наших ожиданий. Здесь слово «скоро» неизменно апеллирует к будущему, а время меряется не часами, а надеждами, и потому, в сущности, не важно, что все обещанное уже было и обязательно будет еще, как обязательно будут весна, лето и осень.
http://www.ludmilabelova.com/
Петр Белый, «Сон и шар»
Инсталляция, 2014
Монотонный свет, текущий из шара – сон человека с чистой совестью. Тихое, глубокое розовое свечение – сон ребенка; нервный, подрагивающий свет – сон преступника; холодный свет – сон президента; зеленоватый – домохозяйки. Шар покоится на подушке, он спит.
http://peterbelyi.com/installations
Катя Бочавар, «Застывшая жизнь»
Инсталляция, 2014
«Я – художник, я училась на художника. Шесть лет нас учили рисовать цветы и писать натюрморты. Главное, что я вынесла из этих уроков, – отображение реальности имеет весьма опосредованное отношение к реальности как таковой. Застывшая жизнь может быть выразительной, похожей на реальную, и даже более выразительной и более похожей на реальность, чем сама реальность. Но все-таки это не столько портрет тех предметов, которые мы видим — сколько портрет времени, портрет настроения, портрет самого автора…в натюрмортах советского Большого Стиля я увидела групповой портрет нескольких поколений советских граждан. Предметы, собранные в них, – общая память тех, кто жил в советские и постсоветские времена. Типовая продукция, распространяясь от Черного моря до Камчатки, составляла быт всех слоев населения – от профессоров до дворников. Материальная память о тех годах постепенно исчезает вместе с разбитыми чайниками и вышедшими из обихода картонными чемоданами. Эти такие родные и узнаваемые вазочки и чашки все еще стоят в серванте у старушки соседки, но все реже попадаются на глаза. Используя их для реконструкции натюрмортов-мемориалов, я со светлой грустью задумываюсь о мимолетности всего сущего». —Катя Бочавар
Иван Говорков и Елена Губанова, «Муравейник»
Инсталляция, 2014
Фотография Владимира Михайлуцы
Иван Говорков и Елена Губанова, «Затмение»
Инсталляция, 2014
…Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом, — словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли… Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь.
На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно.
Пусто, пусто, пусто…
—А.П. Чехов. «Чайка»
http://elenagubanova.com
Алексей Грачев, «Чувство меры»
Инсталляция, 2014
Известны из истории различные примеры,
Что, кроме чувства юмора, полезно чувство меры.
—Рената Муха
Александр Дашевский, «Частичные утраты»
Инсталляция, 2014
Александр Дашевский, «Ипотечное томление»
Холст, масло, 2014
Девелопмент, недвижимость – сферы точные. Инвестиции, квадратные метры, согласования, ликвидность, доходность, риски. Желание приобрести собственную жилплощадь имеет почти иррациональный характер. Покупка квартиры (в силу дороговизны) становится этапным событием в жизни, точкой максимального напряжения материальных и духовных сил. После этого можно было бы продолжить удовлетворять другие свои потребности – причастности, самоуважения, самореализации – вверх по пирамиде Маслоу. Но внезапно что-то ломается в людях. Автономия, безопасность и уверенность в будущем, которые, собственно, и были предметом вожделения, оказываются недостижимы. Растерянный человек стоит, удивленный внезапно обнажившимся механизмом своего желания, посреди собственной бетонной коробки. Моя инсталляция посвящена моменту, когда душевные силы еще не растрачены, опустошение еще не наступило, а техническая документация квартиры витает над мечтателями в виде ярких и абстрактных цветных снов.
Александра Дементьева, «Память зеркала»
Инсталляция, 2003—2014
В «Памяти зеркала» отражение вставшего перед плотным экраном зрителя окружают люди, иногда вовсе ему незнакомые. Из тьмы, притворяющегося зеркалом экрана, выходят те, кто стоял перед ним прежде, выделывал всякие штуки в кажущемся одиночестве или удивляются неожиданно появляющимся в будто бы отраженной реальности соседям. Из темноты появляется незнакомец, присоединяется к одинокому зрителю, тот нервно оглядывается. Понимая умом, что рядом с ними реализуются не призраки, зритель даже с нормальной психикой испытывает суеверный ужас – у зеркал и без того неоднозначная репутация, а тут рядом возникают непонятно откуда взявшиеся фигуры.
http://www.alexdementieva.org/
Анна Франц, «Начеку»
Инсталляция, 2014
Из «Википедии»: «Если паранойя перерастает в бред преследования или бред величия, говорят об изолированном бредовом расстройстве. Бредовое расстройство — психическое заболевание, характеризующееся наличием хорошо систематизированного, доминирующего бреда, но, в отличие от шизофрении, лишённого причудливости».
Выражение «и стены имеют уши» по легенде идёт от тирана Сиракуз Дионисия I, жившего в 5 веке до нашей эры и первым придумавшего хитроумный способ подслушивания. С Дионисием I, правда, всё закончилось нехорошо, его отравили, и на трон сел его сын Дионисий II. Не зря тиран опасался. Работа «Начеку» это размышления на тему организации души. Не начинается ли паранойя тогда, когда «начеку» и «опасение» поселяются в одном теле? Где начинается безумие, и кончается не-безумие?
Анна Франц, «Похитительница носков»
Инсталляция, 2013
Мы видим массу разноцветных поочередно загорающихся носков. Ярким светом вспыхивает то один, то другой, не найдя себе пары. Возможно, ее грызут под диваном… Данная работа создана художницей в память об ушедших домашних животных, имеющих склонность похищать вещи.
http://annafrants.net/
Сергей Комаров, Лета и Владислав Добровольские, «Кухня»
Инсталляция, 2014
Композиция представляет собой двенадцать черных ящиков, внешне похожих на кухонные шкафы. Они же являются проигрывателями звука. Каждый ящик содержит звуковой файл, который начинает проигрываться, когда открывается дверца шкафа или выдвигается ящик. Каждый из ящиков содержит часть звуковой композиции. Посетитель выставки, управляя шкафами, открывая их, может запускать звуковое содержание ящиков. Таким образом, он создает свое уникальное произведение, в каждом случае новое, так как все двенадцать звуковых слоев могут быть объединены в любой последовательности и очередности. Результат получается при любой синхронизации звуков, в любых комбинациях. Управлять процессом смешивания могут и несколько человек. Открывая ящики Кухни, комбинируя их, зритель создает звуковую среду, пробуждающую личные звуковые образы-переживания по редуцированным, неполным, неоднозначным звукам — что делает его соавтором произведения.
Марина Колдобская, «Кошка-мышка»
Инсталляция, 2014
Мы живем среди гаджетов, дивайсов и запутанных в клубки проводов. Наши уши заполнены аудиорекламой, трелями телефонов, писком бродилок, треском стрелялок и позывными радиостанций. Экранов больше, чем пейзажей, аватарок больше, чем лиц, чатов больше, чем разговоров. Мы нажимаем кнопки чаще, чем пожимаем руки, получаем предложения дружбы от незнакомцев и любовные послания от роботов. Цифровая фата-моргана разъедает реальность, каждый день нам приходится доказывать, что сами мы не роботы.
Я наношу на спутниковую тарелку нехитрый, однозначный, архаический сюжет – хищник терзает жертву. Утверждая тем самым: с искусственным разумом или без него, мы остаемся животными тварями. Дигитальная цивилизация не отменяет голода, вожделения, страха. Радиоволны не отменяют пульсации крови. Компьютерная программа не отменяет запаха краски.
http://marinakoldobskaya.com/
Владимир Козин, «Пинетка»
Инсталляция, 2009
Работа из серии «Вечные ценности», созданной автором в 2009—2010 гг. Всего для этой серии было выполнено 12 крупноформатных мемориальных объектов из черной автомобильной резины. Эти предметы, по мнению автора, автобиографичны, они символизируют наиболее важные этапы – аспекты человеческой жизни. От рождения до смерти.
Представленная на выставке «Пинетка» — это самая первая обувь человека, входящего в мир. Она символизирует Детство.
Виталий Пушницкий, «Солнечный свет»
Инсталляция, 2014
Виталий Пушницкий, «Радужный мост»
Инсталляция, 2014
«Откуда вещи берут своё происхождение, туда же должны они сойти по необходимости, ибо должны они платить долг и быть осуждены за свою несправедливость согласно порядку времени». —Анаксимандр
Книжная полка, которая превращается из статического утилитарного в символически разрушаемый, не утилитарный объект. Жест трансформации в гибели в новое состояние предмета и смысла. Книга, как носитель информации, как тело, отдающее свое смысловое значение и перерождающееся в свет и волну. Как и всякая смерть, ставящая вопрос предела существования.
http://www.pushnitsky.ru/
Петр Швецов, «Ритуальные игры фавнов- неофитов»
Кафель, масляная эмаль,, 2014
«Петр Швецов воспроизводит эротические сцены с античных ваз и фресок, помещая непристойные изображения в духе партизанских граффити на кафельные стены туалетов. Быстрой линией художник набрасывает фигуры так, будто это не реплики образов тысячелетней давности, а живые наброски с натуры. В этой экспрессивной, брутальной и живой графике прослеживается, как ни странно, одна из магистральных линий современного искусства, — придание ценности профанным вещам и наоборот. В отечественной традиции — это солдатская серия М. Ларионова, первым обратившимся к грубой низовой эстетики солдатских граффити, а также панковский экстремизм Новых художников 1980-х. В более широком контексте — это Дада, со скандальной выставкой, где вход был через туалет бара, и, конечно, Марсель Дюшан, сделавший писсуар главным произведением ХХ века». —Глеб Ершов
http://shvetsov.info/
Александр Шишкин-Хокусай, «Принт Опера»
Инсталляция, 2013—2014
«Меня поражает невероятное число простых и сложных машин-помощников, сопровождающих нас в рутинном «производстве жизни». Мой дом давно уже перестал быть пространством частной жизни — скорей это завод, где беспрерывно воспроизводятся различные процессы человеческого существования.
Появление в доме множества интеллектуальных устройств наполнило жилище динамикой и особыми звуками-шумами. Это можно рассматривать как театральную машинерию, необходимую для создания различных сценических эффектов.
В этой инсталляции задействовано несколько старых бытовых принтеров, которые я использовал в течение длительного времени. Постепенно они для меня перешли из разряда бытовой техники в класс домашних животных, и таким образом обрели новый «одушевленный» статус.
Опыт работы Нам Джун Пайка с телевизорами и Джона Кейджа с музыкальными инструментами подтолкнули меня к препарированию принтеров. Я использую принтер как механизм, приводящий в движение «кукольный театр» — по аналогии с часами с кукушкой. В результате печать текста сопровождается несвойственным для принтера абсурдным действием. В целом это открывает перспективу неутилитарного использования бытовых машин, их как бы «пенсионного пребывания». Это своего рода социализация и очеловечивание роботов-помощников». —Александр Шишкин-Хокусай
Александр Теребенин, «Последний портрет»
Цифровая фотопечать на холсте, 2014
«Более 107 миллиардов людей родилось на Земле за всю историю человечества, подсчитал специалист по статистике нидерландского Центра математики и информатики Петер Грюнвальд. Если доверять этим цифрам и учитывать, что сейчас на планете проживает около 7 миллиардов человек, то получается, что всего на Земле родилось и умерло 100 миллиардов человек.
О том, какими были эти люди, остается только догадываться. Время унесло их образы. Запечатленными остались единицы. В разные эпохи визуальную память об усопших сохраняли посредством посмертных масок, погребальных портретов – живописных или скульптурных. В XIX столетии, с появлением дагерротипа и фотографии, сделать надгробный портрет стало значительно проще. В ХХ веке появилась культура надгробных фотоизображений. Их, чаще всего, наносят на эмалированные овальные плакетки. Впрочем, изображения на эмали не долговечны: выгорают на солнце, стираются дождём, отваливаются и пропадают. Время берет своё. На месте фотографий проявляются новые образы, созданные природной стихией.
Миллиарды ушедших не оставили своих изображений. Проект «Последний портрет» — памятник всему человечеству». —Александр Теребенин